Швырёв А.И. (Могилёв, Беларусь)
В «Архивы и делопроизводство».

Новый, 1921 год, Могилёв и его жители встречали в сложных условиях — город входил в состав Советской России, всё ещё находившейся в состоянии гражданской войны, до конца не была завершена советско-польская война, крестьянские восстания охватывали Тамбовщину, Поволжье, Сибирь и другие части страны. Продолжала осуществляться политика «военного коммунизма», оказывавшая разрушительное действие на экономику. Однако, местная могилёвская газета «Соха и Молот» смотрела в будущее с оптимизмом: «С Новым Годом, товарищи! В Новые бури, в новые сечи! 1921 год должен быть годом коммунистической жизни сытых, радостных победой людей». [1.] Реальность же была не столь радужной: отмечался высокий уровень заболеваемости тифом; случаи чумы регистрировались в восточном предместье города — Луполово. Из-за отсутствия масла для дизелей, периодически прекращала работу городская электростанция.[2.] С перебоями работала водопроводная сеть. [3.]

Власть в городе представлял, избранный ещё в сентябре 1920 года, Могилёвский уездно-городской исполком, состоявший из 20 человек. Однако вскоре, из-за стремительного наступления польской армии, в Могилёве ввели военное положение, и власть перешла к ревкому. 1 февраля 1921 года, после прекращения боевых действий на советско-польском фронте, исполком сформировали вновь. В президиум вошли К.Ф. Бенек (председатель), Г.Г. Овчинников (товарищ председателя) и представитель 16-й армии Шальонов. [4.] Исполком состоял из 20 человек, ещё 11 были кандидатами. [5.] Все были коммунистами или беспартийными. Заседания проводились еженедельно. Исполнительный комитет занимался наиболее трудными проблемами городской жизни, среди них: обеспечение горожан топливом и продовольствием, повышение безопасности — организация милиции и уголовного розыска.[6.] Затрудняло работу местных властей практически полное отсутствие связи с губернским исполкомом, находившимся в Гомеле. Это выталкивало город на периферию и затрудняло его развитие.

Местные власти продолжали действовать в русле курса взятого большевиками после прихода к власти. В городе велась муниципализация частной собственности. Сначала в государственную собственность передали парикмахерские, где не использовался наёмный труд, затем частные бани. Городские власти при этом обещали «обслуживать население по весьма умеренным ценам». [7.] Методы «военного коммунизма» проявлялись и в объявленном сборе всех золотых и серебряных изделий у коммунистов и кандидатов в члены партии для «увеличения государственного фонда». [8.] Спустя несколько недель могилёвские коммунисты даже получили за это личную благодарность от народного комиссара внешней торговли Л.Б. Красина. Применялся и прямой товарообмен — в специальных пунктах на рынках крестьяне могли обменять сельскохозяйственную продукцию на промышленные товары. Городские рабочие и служащие, в свою очередь, получали ежемесячный продовольственный паёк. Действовала Могилёвская комиссия по улучшению быта рабочих, которая занималась распределением одежды, обуви и промышленных товаров.[9.] В феврале 1921 года в Могилёве мобилизовывалось 30 коммунистов для проведения в уезде продразвёрстки — изъятия у крестьян хлеба и других продуктов по установленной («развёрстанной») норме и государственным ценам. [10.] Уже спустя месяц продразвёрстка в Советской России будет заменена продналогом — твёрдофиксированным натуральным налогом, взимаемым с крестьян. Введение продналога стало началом «Новой экономической политики» (НЭПа), пришедшей на смену «военному коммунизму».

Промышленность в городе, как и ранее, была представлена мелкими производителями — ремесленными мастерскими и артелями. Однако ими производился достаточно большой объём продукции, пользовавшейся спросом на рынке. Так, третья часть кожи выпускаемой в Гомельской губернии производилась в Могилёве. Этим занимались 6 предприятий, которые в дальнейшем планировалось объединить в одно. Активно работали кирпичные заводы: предприятие в пригороде Могилёва — Буйничах, производило 10 тыс. кирпичей в сутки, расширялся завод на улице Виленской. Единственным препятствием для развития отрасли оставалась нехватка транспорта и рабочей силы. Также в городе успешно развивалось канатно-верёвочное производство, смолокурение. Утилизационный завод производил удобрения и «обеспечивал всю губернию мылом». [11.]

Начатая ранее антирелигиозная кампания продолжилась и в 1921 году. В рождественские праздники, по распоряжению Могилёвского уездного комитета проводились «дни коммунистического труда», посвящённые заготовке топлива. Мероприятие проходило под лозунгом: «Объявляем войну двум врагам: религии и холоду». [12.] На смену религиозным праздникам, существовавшим в Российской империи, пришли советские, объявленные выходными днями: Международный день работниц 8-го марта, День низвержения самодержавия 12 марта, 1-е Мая и другие.

Атеистическая борьба велась не только с христианством, но и с другими конфессиями. Например, с иудаизмом, имевшим немало последователей среди жителей Могилёва. 19 февраля 1921 года в городском театре начался «суд над хедером» — еврейской начальной религиозной школой. Хедеры обвиняли в консервативности, не соответствии духу времени и плохом влиянии на детей. [13.] Однако иудейское духовенство на «суд» не явилось и желаемого пропагандистского эффекта событие не имело. В результате, весной 1921 года, в городе был закрыт лишь ешибот — школа для подготовки раввинов. Хедеры же лишь обязали пройти регистрацию в отделе народного образования. [14.] Под предлогом недопущения использования раввинами в своих интересах «бандитских нападений на евреев и погромов» были запрещены «всякого рода сборы в синагогах на помощь пострадавшим» и «собрания в синагогах, кроме времени установленного для молитв». [15.] В целом же, антирелигиозная кампания проводилась скорее методами пропаганды и вытеснения религии из общественной жизни.

Постепенно несколько улучшалась ситуация в медицинской сфере. Работой лечебных учреждений руководил отдел здравоохранения исполкома, в ведении которого находились и детские ясли. Жители Могилёва (около 60 тысяч человек) помимо больниц могли получить медицинскую помощь в 6 амбулаториях, размещавшихся в разных частях города. Существовала и частная врачебная практика. Тем не менее, отмечалась нехватка специалистов (особенно зубных врачей и венерологов), оборудования и лекарств. Все медицинские услуги были платными «в силу продовольственных затруднений». [16.] Однако, как отмечал заведующий отделом здравоохранения Т.Л. Гуков: «Оплачивать труд врачей и фельдшеров — добрая воля населения. Если же на какого-либо доктора поступит жалоба на вымогательство, то ему место в концентрационном лагере». [16.] С 15 ноября в городе появилась возможность в экстренных случаях вызвать дежурного врача в ночное время. Помимо оплаты, пациент должен был предоставить для доктора и транспорт. Действовала также городская пастеровская станция, занимавшаяся прививками, в первую очередь против бешенства.

Ситуация в сфере образования описывалась заведующим соответствующего отдела З.Б. Лозинским, как «весьма жалкая, плачевная и горькая». [17.] Всего в городе обучалось около 6 500 детей. В распоряжении школ находилась лишь четверть необходимых помещений, занятия проводились по одному-двум часам в день, большое количество учителей было призвано в армию, не хватало топлива для отопления учебных помещений. Открытие курсов для подготовки учителей только предполагалось. Могилёвский институт народного образования фактически прекратил своё существование — часть преподавателей уволилась, «часть болела от недоедания и истощения». [18.] Из специальных учебных заведений действовали техникум, фельдшерская и профессионально-техническая школы.

Могилёвский техникум образовался на основе технического училища ещё в феврале 1919 года и размещался по Глебо-Борисовской улице. Спустя 2 года там обучалось 267 человек, в том числе «51 женщина» [19.], как особо подчёркивалось новой властью, взявшей курс на скорейшую эмансипацию. Обучение велось на 2-х курсах: общем и специальном (включавшем в себя механическое, химическое и электротехническое отделения). Учащиеся обеспечивались стипендией и продовольственным пайком. Преподавательский состав состоял из 18 человек, из них 6 — профессиональные инженеры.

В виду недостатка медицинских работников фельдшерская школа 25 февраля объявила дополнительный набор учащихся, в итоге было набрано: 59 лечебных помощников, 36 акушеров и 13 сестёр милосердия. [20.] Новые специалисты были крайне востребованы не только в городе, но и в уездных сельских амбулаториях.

Жители города также самостоятельно организовывались для получения новых знаний. Так, в марте 1921 года образовался белорусский кружок «Асьвета». Главная цель объединения — "весці культурна-прасветную працу сярод Беларускага народу у Магілёве"[21.] 2 июля при участии «Асьветы» состоялась премьера спектакля «Астатняя сустрэча» по пьесе белорусского драматурга и режиссёра Владислава Голубка. [22.] С февраля 1921 года в городе действовало общество эсперантистов, для всех желающих были организованы бесплатные курсы изучения этого международного языка. [23.] В это же время, возобновила занятия музыкально-хоровая школа, открывались курсы радиоспециалистов, спортсменов-велосипедистов и мотоциклистов, сборщиков лекарственных растений. В целом, люди активно включались в общественную жизнь, возобновлявшуюся после войны. Этому способствовала также определённая демократизация социальных отношений после падения монархии.

Несмотря на многочисленные социально-бытовые трудности в Могилёве продолжалась и культурная жизнь. Действовал профессиональный городской театр, любительские коллективы. Театральная труппа существовала даже в исправительном доме — под руководством бывшего заключённого артиста Александровского ставились «спектакли «Медведь» А.П. Чехова и «Экспроприация». [24.]Дважды в неделю в городском театре проводились симфонические концерты. В центре города, на Валу, находился сад имени М. Горького, где проходили спектакли и концерты. [25.] В летние месяцы для горожан устраивались «катанья на пароходах» [26.] по Днепру, завершавшиеся гуляниями.

Таким образом, Могилёв, имевший в 1921 году статус уездного города, в условиях прекращения военных действий становился более провинциальным. Темп жизни замедлялся, а социально-экономические преобразования были не такими стремительными, как в крупных городах. О «Новой экономической политике» — одном из наиболее знаковых событий 1921 года, на страницах «Сохи и Молота» стали активно упоминать лишь спустя несколько месяцев после её провозглашения — видимо, убедившись, что это «всерьёз и надолго».

Алексей Иванович Швырёв,
архивист учреждения
«Государственный архив
Могилёвской области». т. 64 71 68.

Литература:
1. В новые бури, в новые сечи! // Соха и молот. — 1921. — 1 янв. — С. 1.
2. К работе городской электрической станции // Соха и молот. — 1921. — 19 янв. — С. 2.
3. Безводие // Соха и молот. — 1921. — 1 фев. — С. 2.
4. Новый президент Исполкома // Соха и молот. — 1921. — 24 фев. — С. 4.
5. Новый Исполком // Соха и молот. — 1921. — 24 мая. — С. 2.
6. VI Уездный с’езд Советов // Соха и молот. — 1921. — 21 мая. — С. 3.
7. К муниципализации парикмахерских // Соха и молот. — 1921. — 1 янв. — С. 4.
8. Увеличение золотого фонда // Соха и молот. — 1921. — 21 янв. — С. 2.
9. В комиссии по улучшению быта рабочих // Соха и молот. — 1921. — 16 июня. — С. 2.
10. Мобилизация коммунистов // Соха и молот. — 1921. — 10 фев. — С. 2.
11. VI Уездный С’езд Советов // Соха и молот. — 1921. — 25 мая. — С. 2.
12. Рождество // Соха и молот. — 1921. — 6 янв. — С. 1.
13. Суд на Хедером // Соха и молот. — 1921. — 23 фев. — С. 2.
14. Приказ Могилёвского Уисполкома // Соха и молот. — 1921. — 11 июня. — С. 2.
15. Приказ по гор. Могилёву и Могилёвскому уезду // Соха и молот. — 1921. — 5 июля. — С. 1.
16. Доклад Отдела Здравоохранения // Соха и молот. — 1921. — 25 мая. — С. 2.
17. Доклад Наробраза // Соха и молот. — 1921. — 26 мая. — С. 2.
18. Сигнал бедствия // Соха и молот. — 1921. — 24 фев. — С. 2.
19. В Могилёвском Техникуме // Соха и молот. — 1921. — 27 янв. — С. 1.
20. На дополнительных курсах фельдшеров при Могилёвской фельдшерской школе // Соха и молот. — 1921. — 11 мар. — С. 4.
21. Абвестка // Соха и молот. — 1921. — 11 мар. — С. 4.
22. Городской Советский театр // Соха и молот. — 1921. — 1 июня. — С. 2.
23. Всероссийский с’езд Эсперантистов // Соха и молот. — 1921. — 1 июня. — С. 2.
24. Театр в Исправдоме // Соха и молот. — 1921. — 6 янв. — С. 2.
25. Надо как-нибудь изменить // Соха и молот. — 1921. — 7 июля. — С. 2.
26. Об’явления и извещения // Соха и молот. — 1921. — 2 июля. — С. 2.